Армянский менталитет

Типичному армянскому характеру присущи бесконечная наивность, удивительная простота, абсолютная бесхитростность. Армянин, вопреки распространенному мнению, искренен и наивен настолько, что, как тонко заметил Дереник Демирчян, многим за этой искренностью и наивностью чудится неискренность и глубокомыслие*. В армянине есть свой, в корне отличный от западного, национальный демократизм: стремление к спасению всем народом. Корнями своими армянский характер погружен в гордую стихию язычества, в то время, как христианская крона его упоена своей страдальческой судьбой. Это характер кающийся, отказывающийся грешить и опускаться до низменного, однако, раз согрешив, способный предаться этому без остатка, опуститься до самого дна человеческого общежития. Благородство армянского характера требует глубоких и осторожных раскопок: тип совершенного армянина не способен показать себя в удачном ракурсе, с выгодной стороны. Армянин силен тогда, когда не играет на "сцене" жизни, или когда "играет" самого себя. В этом случае за бравадой, гонором, жестом нетрудно разглядеть присущую типичному армянину натужно преодолеваемую природную застенчивость, стремление преподнести себя в глазах окружающих "современным" человеком. Армянин, особенно в инонациональной среде, нередко стесняется собственного благородства, сдерживает порывы чувств. В подобном поведении, по нашему мнению, отражается исторически искаженное представление о чужестранцах, практически всегда появлявшихся в Армении в качестве не стесняющего себя проблемами этики завоевателя. Армянин безмерно любит собственную историю, беспрестанно перечитывает ее, особенно пристальное внимание уделяя наиболее страшным страницам национальных бедствий. Он упивается трагедиями и катастрофами, выпавшими на его долю, не переставая гордиться тем, что ему все же удалось выжить. Он лелеет свою судьбу словно мать, болезненно обеспокоенная здоровьем нормального и крепкого ребенка. Редкое армянское застолье не превращается в около- или псевдонаучные споры по истории народа. Споры, в итоге которых каждый остается при своем мнении. Ложный, незрелый патриотизм заставляет армянина преувеличивать выпавшие на долю народа страдания, многократно превышать количество жертв при тех или иных катастрофах. В душе армянина постоянное ожидание конца света, хотя он безмерно жаждет царствия Христова на земле. Но армянин еще и язычник. Это настоящий потомок Гайка, родитель Ваагна и Торк Ангеха. В нем сконцентрированы природные стихии земли и неба, воды и огня. Энергетический потенциал его огромен и непредсказуем, подобно вулкану он способен на выброс огромной и неконтролируемой энергии. Размеренная и спокойная жизнь армянина способна взорваться в одночасье, ему не требуется времени на раскачку. Отсутствие внимания и пренебрежение к его проблемам приводит армянина в исступление, воодушевляет на борьбу; он забывает о своих страданиях, язвах и ранах и стремится добиться намеченной цели любым путем. Протуберанцы выброса энергии армянского народа не раз приводили в трепет многочисленных врагов. Армянин горд и самолюбив, наличие публики, свидетелей превращает его в героя. Это своеобразный человек престижа, способный терпеть как угодно долго, но лишь до тех пор, пока не задеты его национальные гордость и самолюбие. Душа армянского народа поэтична: стихи пишет практически каждый армянин. Поэзию в Армении боготворят везде: и в лавке мелкого торговца и в доме интеллигента. Армянину действительно есть что предъявить миру из своего поэтического наследия. Пожалуйста, произведения поистине мирового значения, начиная с античных времен до наших дней, от "Рождения Ваагна" до Паруйра Севака. Мало у какого народа поэты пользуются столь всенародной любовью. "Книга скорбных песнопений" Григора Нарекаци уже ровно тысячу лет кладется в изголовье больного в качестве главного лечебного снадобья. Однако у армян практически нет ни одного серьезного произведения в прозе. Поэтический характер армянина предполагает выброс чувств, но не тщательно-скрупулезный и долговременный анализ жизни. Он лирик, человек эмоциональный, живущий сиюминутными заботами, пытающийся оседлать не век, не год, не день даже, а мгновение. Вряд ли найдется на свете еще народ, со столь трепетным отношением к книге. Это любовь творца, любовь родителя к своему единственному чаду. Армянские историки, простые переписчики книг всегда были окружены всенародным почитанием. Книги были почти в каждой средневековой армянской семье, и не имело никакого значения, умеют ли в этой семье читать. Во времена всенародных бедствий армяне в первую очередь старались спасти из всего своего имущества именно книги. Праздник переводчиков, день почитания памяти творцов армянского алфавита Месропа Маштоца и Саака Партева и их первых учеников, родился в глубинах благодарного народного сознания и лишь затем был канонизирован церковью... Загнанные на смерть в пустыню Дер эль-Зор армянские женщины и дети умирали... У одной лежащей группы мать пальцем на песке выводила своему ребенку армянский алфавит и вместе с ним произносила его звуки... каждый раз вновь, когда ветер сдувал написанное". Грамота является единственным богатством армянской семьи, на которое враг не сможет покуситься. Многочисленным завоевателям Армении была хороша известна любовь армянского народа к книге и образованию. Армянские книги запрещались, они сжигались и рвались. Хромой Тимур (Тамерлан), например, играя на этом чувстве армян, обогащал свою казну. Он брал в плен армянские книги и возвращал их в обмен на значительный выкуп, выкачав таким образом из Армении несметные богатства. "Книга попала в плен", "книга вызволена из плена" - эти выражения, насколько нам известно, существуют лишь в армянском языке. Деньги на вызволение из плена книг собирались всем народом. Удивительна и своеобразно жертвенна у армян любовь к детям. Безусловно, многочисленные примеры беззаветной любви к детям легко находимы у любого народа, и отличие армян в этом вопросе состоит не в силе любви и преданности к потомству. Армянин любит ребенка не инстинктивно-биологической любовью (мой ребенок, моя кровинушка), а осознанно, как продолжателя рода, если угодно, защитника родины. Ребенок - общенациональное богатство, символ продолжения жизни, рода, средство пережить всем народом существующие житейские невзгоды. Армянин - созидатель по натуре. Он строит всегда и везде, даже во время войны, даже если не уверен в том, что враг не разрушит его новый дом. Строительство в сознании армянина - это ратное поле, и именно на этом поле битвы армянин никогда не терпел поражений. "Строительство - высшая и увековечивающая победы форма борьбы армянина", - писал выдающийся армянский полководец, философ и государственный деятель Гарегин Нжде. "Построить лучше, чем было утрачено - таким был исторический девиз армянина". Политический деятель, интенсивно и много строящий на армянской земле, всегда может рассчитывать на благосклонность населения. Лишенный государственности, армянин веками старался утвердиться на родной земле строительством церквей, школ и домов, причем построения на новом месте проводятся именно в приведенной последовательности. Жители горных местностей, впрочем, на третьем месте по важности строений числят хлев для домашнего скота, что обусловлено условиями горной жизни, при которых содержание живности является главным условием обеспечения семьи питанием. Армянин прочно опирается на землю, уходит корнями в глубь ее, в этом он видит смысл жизни, хотя мечты его и душа парят в небесах. Земля - это его святыня, непреходящая ценность, которую он непрестанно холит и лелеет. Дороже земли у армянина нет ничего. Работать на земле любят даже потомственные горожане. Земля для армянина является не только кормильцем, но и опорой, и защитой. Армянин видит в земле не только источник благополучия. Земля - главный и непобедимый воин армянского народа, его мощь и вера, надежда и уверенность в завтрашнем дне (вспомним еще раз предание об Аршаке и Шапухе). Однако любовь к земле у армянина практически не ассоциируется с преданностью и любовью к государству. Это не государственный патриотизм, это любовь к родине, Отечеству. Из уст армянина практически невозможно услышать выражение "мое государство", армянин предпочитает говорить "мое Отечество", или, как в наши дни - "моя республика".

http://studbooks.net/1623628/psihologiya/armyanskiy_mentalitet