Битвы и праздники жизни

          Художник-философ Питер Брейгель Старший

Ольга Шелешнева

Великий нидерландский живописец Питер Брейгель Старший (1525/1530–1569), прозванный Мужицким, создатель циклов аллегорических произведений, положил начало бытовой живописи как самостоятельному виду искусства. Пожалуй, он один из самых философических художников XVI в.

Сюжеты для картин Брейгель брал из Библии, античной мифологии, быта и фольклора своей страны — с её легендами, забавными пословицами и поговорками. В его работах есть визуальное ощущение человеческой жизни как огромного муравейника — некоторые исследователи называют это "брейгелевским" видением мира. Грусть, меланхолия и вместе с тем — карнавальность, характерные для произведений художника, рождают ощущение суеты и тщетности и одновременно радости бытия. Лица и фигуры его персонажей несут на себе отпечаток доброй или злой иронии и гротеска, но при этом глубоко человечны. Природа у Брейгеля всегда прекрасна, как прекрасны Божий мир, земная жизнь, одухотворённая трудом и праздником. Произведения Брейгеля отличают нарядная красочность, многообразие музыкального ритма, равновесие статики и динамики в построении композиции.

До 1551 г. Питер Брейгель учился в Антверпене, в мастерской Питера Кука ван Альста. Потом он совершил путешествие в Италию, а в 1563 г. женился на Марии (Майкен) Кук, дочери своего учителя. Она родила Брейгелю дочь и двух сыновей. При жизни Питер Брейгель был мало известен, да и после смерти его долгое время не очень ценили. Произведения Брейгеля разошлись по всей Европе, что мешало составить целостное представление о его творчестве. Интерес к нему вырос лишь в последние два столетия, и Брейгель наконец занял одно из ведущих мест не только в нидерландской школе живописи, но и в истории мирового искусства.

Чтобы лучше понять творчество художника, надо представлять себе историческую эпоху, в которой он жил и творил. До 1477 г. Нидерланды входили в состав земель герцога Бургундского, затем в числе других территорий они перешли к Габсбургам и после раздела империи Карла V в 1566 г. остались под властью католической Испании. В начале XVI в. в Европе, уже знакомой с Америкой и продолжавшей открывать новые земли, росли и новые настроения: с 1517 г. началось мощное движение Реформации (в Нидерландах преобладал кальвинизм). Чтобы противостоять влиянию Реформации, создавались новые монашеские ордена. В 1545–1563 гг. проходил Тридентский Собор, более чётко определивший католическое вероучение.

На Нидерландах — стране неутомимых тружеников и искусных мастеров, где прекрасные города, центры торговли, искусства и ремёсел, соседствовали с живописными деревушками, разбросанными среди тучных, изрезанных каналами полей, победное шествие Габсбургов отразилось далеко не лучшим образом. Шумные, весёлые карнавалы с шествиями, балаганами и танцами на улицах омрачались кострами и виселицами. К концу ученичества Брейгеля пытки и казни стали постоянным зрелищем. Доносы и доносчики, зловещие королевские указы, жестокие законы против нищих и бродяг, калеки и слепцы, вызывавшие в толпе не жалость, а насмешку, — всё это находило отражение в произведениях художника.

После смерти Питера Кука ван Альста в 1551 г. Брейгель отказался от перспективы возглавить его мастерскую: это обеспечивало бы его заказами, но вынудило бы следовать манере учителя. Он зарегистрировался в гильдии св. Луки как самостоятельный живописец, а по возвращении в Антверпен из итальянского путешествия создавал рисунки и гравюры для "Лавки на четырёх ветрах", принадлежащей талантливым графикам братьям Кок.

До сих пор идут споры о точной датировке некоторых картин Брейгеля. Его живописное творчество укладывается всего в десять лет. В одном из самых ранних живописных произведений — "Падение Икара" (1558–1559, Брюссель, Королевский музей изящных искусств) в какой-то степени ощущаются отголоски итальянских впечатлений, но само художественное решение не имеет ничего общего ни с работами итальянских мастеров, ни с произведениями современной ему нидерландской школы живописи. Античный миф о строителе Дедале и его сыне Икаре, послуживший сюжетом для этого красивого, поэтичного произведения, звучит философски, как назидательная аллегория тщеславия и гордости. Брейгель ненавязчиво напоминает о том, что мифологический герой утонул в море человеческого забвения и никто, кроме одинокого монаха на берегу, не заметил этого.

"Игры детей" (1560, Вена, Музей истории искусств) — отражение ещё одной вечной темы. Предполагают, что эта картина была первой в задуманной художником серии "возрастов человечества". На изображённом Брейгелем перпендикулярном перекрёстке двух городских улиц совсем нет взрослых. Играющие в этих декорациях дети представляют веру в вечность и неизменность человеческого бытия.

В картине "Битва Карнавала и Поста"(1559, Вена, Музей истории искусств) разворачивается сцена сражения двух персонажей, играющих роли Карнавала и Поста. Последний день карнавала (канун поста) — это перерыв в повседневной трудовой жизни, время раскрепощения и веселья, шуток и всевозможных розыгрышей. Но невесёлый праздник изобразил художник: здесь нет единой толпы, радующейся карнавальному шествию. Персонажи объединены в небольшие группы или выступают поодиночке. В этой картине Брейгеля, как в реальной жизни, всё перемешано: богатые и нищие, весёлые играющие дети и изуродованные войнами и пытками люди, побирающиеся на улице. И над всем этим реет бело-красно-синий флажок Нидерландов в руке мальчика (кстати, именно в это время слово "родина" стали употреблять в применении ко всем Нидерландам, подчёркивая единство провинций).

В 1561–1562 гг. Брейгель создаёт три картины — "Падение восставших ангелов" (Брюссель, Королевский музей изящных искусств), "Безумная Грета" (Антверпен, Музей Мейер ван ден Берг) и "Триумф смерти" (Мадрид, Прадо). Каждая картина самостоятельна, но в восприятии зрителя они образуют единое целое, которое принято называть "босховским периодом Брейгеля". Такое впечатление, что художник провёл два года в кошмарных видениях. В "Безумной Грете" чудовищно огромная женщина с ножом в зубах шагает по земле, не глядя на маленьких людей под ногами… Предчувствие надвигающихся исторических катаклизмов объединяет эти картины, созданные в период обострения противоречий между Нидерландами и монархией Филиппа II.

Пребывая в тяжёлом душевном состоянии, художник находит выход в обращении к библейским сюжетам. В 1563 г. Брейгель вновь возвращается к истории Вавилонской башни (Вена, Музей истории искусств). Первую картину на этот сюжет он написал в 1554–1555 гг. (Роттердам, Музей Бойманс ван Бейнинген). Нет смысла повторять здесь известный библейский рассказ о постройке Вавилонской башни и о смешении языков. Интересно, как Брейгель изображает эту башню. Знаменитый немецкий археолог Кольдевей в 1899 г. при раскопках Вавилона, в результате которых он нашёл реальную Вавилонскую башню, опирался помимо Библии на два документальных свидетельства — древнегреческого историка, географа, путешественника Геродота и лейб-медика Артаксеркса II Ктесия. Брейгелевская многоступенчатая башня не оставляет сомнений в том, что художник был знаком, по крайней мере, с сочинениями Геродота, который видел башню в 458 г. до н. э. (примерно через 150 лет после очередной реконструкции) и дал её местное произношение "Э-темен-анки" ("Храм краеугольного камня неба и земли"). Единственное отличие башни Брейгеля от описанной Геродотом — в том, что художник изобразил не прямоугольный зиккурат, а круглое сооружение, что, возможно, было навеяно воспоминаниями о римском Колизее.

После женитьбы Брейгель перебрался в Брюссель. Существует предположение, что этот переезд был связан не только с причинами личного характера, но и со стремлением к безопасности. Однако в Брюсселе — резиденции Маргариты Пармской и кардинала Гранвеллы он был гораздо более на виду, чем в Антверпене. Тем не менее, многие "острые" произведения Брейгель создал именно в Брюсселе. Знаменательно, что в год своего бракосочетания и переезда в другой город художник написал картину "Пейзаж с бегством в Египет" (1563, Лондон, собрание Зейлерн). Евангельский сюжет бегства Святого Семейства от смертельной опасности из Вифлеема в Египет больно затрагивал душу самого художника в год его бегства в другой город.

Когда у Питера Брейгеля родился первый сын, тоже Питер, мастер пишет "Поклонение волхвов" (1564, Лондон, Национальная галерея). Радость от появления ребёнка, красота молодой матери (возможно, прототипом для образа Марии послужила жена Брейгеля Майкен), счастье и умиротворение переданы в этой картине. Смелая композиция, обрезанная рамой, даёт ощущение словно выхваченной сцены-кадра, благодаря чему действие максимально приближено к зрителю. В 1962 г. поэт У. К. Уильямс создал цикл стихов под общим названием "Из Брейгеля". Одно из стихотворений, называющееся "Поклонение волхвов", содержит яркую образную характеристику полотна Брейгеля:

С самого Рождества / которое я уже отпраздновал / Младенец на руках у Матери /— эти волхвы / как ряженые в чудесных одеждах / этот Иосиф /— эти солдаты / с их недоверчивыми лицами / вся эта сцена мы бы сказали / — скопирована с итальянцев / с той только разницей / что несравненная живопись ну и конечно / ум изобретательный ум всё направлявший /— неуёмный недовольный собой / тем что решить не может / вопросов которые гложут / — принял эту историю/ и расцветил / яркими красками / как старую хронику / — глаза Марии опущенные долу / создание искусства / достойное поклонения.

В это время Брейгеля одолевают размышления: что ждёт его ребёнка в любимой, но униженной и растоптанной стране, чем закончится его земной путь? В том же 1564 г. Брейгель пишет "Несение креста" (Вена, Музей истории искусств). В отличие от сконцентрированной композиции "Поклонения волхвов", в этом произведении художник даёт широкую, многоплановую картину. В пёстрой толпе не сразу находишь фигуру Иисуса в синей одежде, упавшего под тяжестью креста, — Его окружили вооружённые всадники в красном и люди, пытающиеся поднять крест. На первом плане справа сидит Богоматерь в серо-зелёном платье. Её поддерживает любимый ученик Иисуса Иоанн Богослов, рядом и перед ней с руками, сложенными в молитвенном жесте, в коленопреклонённой позе застыли Мария Магдалина и Мария Клеопова. Поза Богоматери почти та же, что и в "Поклонении волхвов", но руки на коленях замерли в жесте безысходного отчаяния, на исхудавшем лице застыла маска скорби. Справа изображён столб с колесом и сидящей на нём птицей, к которому прислонилась фигура человека в чёрном, как бы со стороны сострадающего происходящему. Возможно, Брейгель изобразил себя.

Весь следующий год Брейгель посвятил созданию замечательной серии картин "Времена года", которые стали для художника своеобразной передышкой. В этих пейзажах с удивительным мастерством переданы величие природы и теплота человеческого бытия. Считается, что картин из серии "Времена года" должно было быть двенадцать, по числу месяцев в году. Известно, что все они, как и "Несение креста", сразу были приобретены у художника антверпенским купцом и коллекционером Никласом Ионгелинком и вскоре отданы им под залог, чтобы получить ссуду для коммерческих операций. Брейгель тяжело переживал тот факт, что эти произведения были скрыты от глаз современников: ему хотелось показать, что он перерос славу "Питера-забавника"… К настоящему времени известно пять картин из этой серии. "Жатва. Июль" хранится в Музее Метрополитен в Нью-Йорке, три ("Возвращение с охоты", "Возвращение стада" и "Пасмурный день") — в Музее истории искусств в Вене, а "Сенокос" — в Национальной галерее в Праге.

Наибольшую известность приобрела работа "Возвращение охотников". Художник-философ, Брейгель сумел передать гармоничное единство мира: мощь, величественность природы — и прелесть домашнего очага, повседневных дел частного человека. Перед нашими глазами разворачивается панорама прекрасного, гармонично устроенного уголка мира, на мгновение выхваченного из действительности, погружённого в тишину зимнего дня: застыли на месте охотники, смолк лай собак, в небесной вышине будто замер в свободном полёте орёл. Но завораживающая тишина обманчива: зритель ощущает себя как бы на грани пробуждения, и вот он уже готов стать соучастником происходящего на полотне, устремиться вслед за охотниками вниз к подножию холма…

"Возвращение стада" и "Пасмурный день" посвящены осени. Её предчувствие, беспокойное ощущение приближающейся непогоды особенно ощутимы в первой картине. На фоне царственно спокойного ландшафта кружатся в стремительном движении на первом плане спешащие, увлекаемые ветром люди и животные. В 1566 г. Брейгель вновь обращается к евангельским сюжетам, помогавшим ему в аллегорической форме выразить своё отношение к происходящему во Фландрии. На картине "Перепись в Вифлееме" — обычная нидерландская деревня зимой. Жизнь идёт своим чередом, внимание привлекает лишь окно в одном из домов, около которого толпится народ. В деревню въезжает на ослике женщина в синем плаще, рядом с ней идёт рыжий вол, впереди них шагает пожилой сгорбленный человек. Это Мария и Иосиф, никем не замеченные, пришли на перепись. Ни представитель властей в дорогой меховой шубе, сидящий в окне, ни солдаты с пиками не нарушают привычного ритма жизни…

В 1566 г. Филипп II приказал своему опытному полководцу герцогу Альбе привести взбунтовавшиеся Нидерланды к покорности. Началась самая страшная страница в истории страны. Альба и его ставленник Варгас создали совет по делам о беспорядках, прозванный в народе "кровавым советом". Вся страна, по словам историка Д. Л. Мотлея, "превратилась в живодёрню; похоронный звон ежечасно раздавался в каждой деревне".

На картине "Избиение младенцев в Вифлееме" вновь изображён зимний день. Но какой ужас творится на улице… Деревня оцеплена, бежать некуда. Солдаты вламываются в дома, вырывают детей из рук матерей. Брейгель не только знал о расправах, чинимых испанскими войсками в селениях, объявленных еретическими, но и, возможно, бывал свидетелем происходившего. Поэтому неслучайно в этой картине солдаты Ирода одеты в испанскую форму, а Вифлеем ассоциируется с нидерландской деревней. Недаром в первых описях, где упоминается это произведение, оно прямо называется "Нападение на деревню". В своей книге о жизни знаменитых нидерландских художников Карел ван Мандер на рубеже XVI–XVII вв. так написал об этой картине: "…На ней показано, как крестьянская семья молит о пощаде кровожадного солдата, готового убить вырванного у них ребёнка, или как мать лишается чувств от отчаяния, и другие такие же очень живо воспроизведённые сцены".

В тяжёлый для страны 1567 год, когда в городах и сёлах, на площадях и в церквах читали приговор всему нидерландскому народу, виновному в оскорблении испанского короля, Брейгель создал два произведения, в значительной степени определившие его ставшее знаменитым прозвище Мужицкий. Это "Крестьянский танец" и "Крестьянская свадьба", хранящиеся в собрании Музея истории искусств в Вене. Картины, объединённые общей темой народного празднества, кажутся парными. Карел ван Мандер свидетельствовал, что Брейгель любил посещать деревенские свадьбы и праздники: смешавшись с толпой, он мог незаметно для окружающих наблюдать, а иногда, возможно, и делать мгновенные наброски человеческих фигур и лиц, с характерной мимикой, движениями и жестами — их достоверность в картинах Брейгеля поразительна. Тяжёлые, порой неуклюжие фигуры крестьян твёрдо стоят на земле. Никаким указом (а эдиктов издавалось величайшее множество) нельзя запретить людям любить, жениться, отмечать праздники. В ту пору уверенность в этом была необходима, и Брейгель поддерживал её своими жизнеутверждающими произведениями.

"Крестьянская свадьба" исполнена скромной, но праздничной торжественности, деревенской чинности. В огромном помещении, скорее всего общественном чисто выметенном и украшенном амбаре, установлены длинные деревянные столы, скамьи, табуретки и диваны, принесённые из домов. Задняя стена амбара украшена двумя связанными вместе снопами — традиционным символическим (крепость брака) деревенским украшением свадеб, которые обычно игрались осенью, после сбора урожая. За спиной сидящей за столом невесты висит зелёное покрывало, украшенное полосатым бумажным фонариком, — торжественный фон для новобрачной. В средние века зелёный цвет считался цветом надежды и цветом королевы. Невеста и выступает в роли королевы свадьбы — сегодня её праздник. Недалеко от невесты сидит пожилая чета, очевидно, её родители. Напряжённо улыбающаяся невеста ждёт жениха — как ни странно, его рядом нет. Художник заставляет зрителя в поисках новобрачного обойти взглядом всю картину. Многие исследователи полагают, что жениха следует видеть в молодом человеке в левом углу, разливающем вино в кружки из большого кувшина.

Один из многочисленных королевских эдиктов строго ограничивал количество гостей на крестьянских свадьбах. Брейгель точно передаёт эту специфику: односельчане, не получившие возможности сидеть за столом, толпятся в широко открытых дверях, изображённых в глубине картины. На снятых с петель дверях разносят угощение. Как и посуда, оно очень простое, но наготовили много, чтобы накормить всех. Очевидно, это каша и сметана. На переднем плане маленький ребёнок в огромной шапке с павлиньим пером сосредоточенно жуёт кусок тёмного хлеба (крестьянам запрещено было употреблять белый).

Два гостя, сидящие у края стола, заметно отличаются от остальных персонажей. Монах в сером одеянии что-то пытается втолковать бородатому горожанину в бархатном наряде (крестьянам запрещалось носить такую одежду), но тот не смотрит на своего соседа и не очень охотно слушает, а внимательно наблюдает за происходящим. Несмотря на наряд, этот персонаж не кажется важным гостем, он сидит на перевёрнутом ушате и явно воспринимается окружающими как свой. Предполагается, что это автопортрет художника.

В вытянутой по горизонтали картине явственно доминирует круговой ритм, переданный посредством непрестанно движущихся фигур, подносящих к праздничному столу угощение — одинаковые тарелки, похожие на сковородки с блинами. Лица, спины присутствующих, сковородки, кувшины — всё будто кружится в вихре праздника. Движение этих круглых предметов, нижущихся в непрерывную цепь, завораживает, делая зрителя участником события. Художнику удаётся создать впечатление гула голосов и звона посуды… Праздничное настроение подчёркнуто общим горячим колоритом картины. Основная доминанта здесь — красный цвет, которому сопутствуют ярко-жёлтый, зелёный, белый и кое-где, по контрасту, чёрный, для штриховых контуров отдельных предметов.

"Крестьянский танец" — это торжество народного духа, силы крестьянского характера. Здесь словно получает развитие действо, начавшееся в "Крестьянской свадьбе": впечатление такое, что праздник вырвался из помещения на улицу. Глядишь на несущиеся в танце пары, и кажется, что слышишь музыку. Тяжёлая крестьянская поступь размеренна и раскрепощена. Здесь мы вновь встречаемся с типичным для Брейгеля композиционным построением — круговым движением, начинающимся с фигур первого плана и уходящим в глубь картины.

"Страна лентяев" (Мюнхен, Старая пинакотека) подписана Брейгелем и датирована также 1567 годом. На первый взгляд, картина перекликается с серией "Времена года": похожие персонажи, такой же жаркий день, как в "Жатве" и "Сенокосе", однако ярко выраженный аллегорический смысл произведения возвращает к ранней картине Брейгеля "Нидерландские пословицы и поговорки". Как ни странно, в "Стране лентяев" не ощущается насмешки над персонажами. Слишком сильны и мускулисты тела для закоренелых лентяев. Кажется, что это передышка, короткий привал посреди жизненного пути. Скорее, Брейгель изобразил не мечту о безделье, а мечту голодных, измученных тяжёлым трудом людей о сытом мирном времени. С этими людьми контрастирует странный персонаж в рыцарском шлеме и кирасе, надетой на голое тело; он полулежит в хижине, крыша которой заставлена то ли плоскими плошками, то ли блинами. К его рукам привязаны культи, которыми ему трудно достать еду, стоящую у него над головой. Возможно, в этом сатирическом персонаже Брейгель впервые изобразил представителя гёзов (нищих), отношение к которым в народе было неоднозначным.

В 1568 г. Питер Брейгель создал свои последние известные произведения: "Нищие" (Париж, Лувр), "Слепцы", "Мизантроп" (оба — Неаполь, Музей Каподимонте), "Разоритель гнёзд", "Буря" (оба — Вена, Музей истории искусств), "Сорока на виселице" (Дармштадт, Музей искусства).

Сюжет "Слепцов" восходит к евангельской притче. Христос, обращаясь к Своим ученикам, спрашивает: "Может ли слепой водить слепого, не оба ли они упадут в яму?" Около этого шедевра Брейгеля зритель невольно становится философом: память подсказывает примеры из истории и современности. Слепые не ведают, куда идут сами и куда ведут других. Произведение Брейгеля звучит вечным предостережением людям, дабы они одумались, открыли глаза, не поддавались слепому фанатизму, способному обречь народ на гибель.

Картину "Сорока на виселице" Брейгель очень высоко ценил и завещал жене. Она имеет второе название: "Танцы под виселицей". К. ван Мандер дал простодушно-наивное истолкование сюжета: "Своей жене он отказал картину, изображающую сороку, сидящую на виселице, где под сорокой он разумел сплетниц, которых обрекали на виселицу". Однако это довольно узкое истолкование произведения. Изображённые Брейгелем персонажи не ужасаются, увидев виселицу, они давно к ней привыкли.

В последний год жизни Брейгеля одолевала болезнь, которую К. ван Мандер не называет, хотя упоминает об этом факте. 1569 годом не помечены ни одна картина, ни один рисунок, ни одна гравюра художника. Брейгеля тревожила судьба жены и детей. К. ван Мандер отмечает: "У него было ещё множество очень тонко и чисто сделанных рисунков с надписями, подчас слишком едкими и насмешливыми, которые перед смертью он велел жене сжечь — не то из раскаяния, не то из боязни, что они могут причинить ей какие-нибудь неприятности"…

Оба сына Питера Брейгеля стали знаменитыми художниками. Первый вошёл в историю искусства как Питер Брейгель Младший или Адский, второй — как Ян Брейгель Бархатный или Райский. Оба начинали с копирования произведений отца, но впоследствии выработали каждый свою манеру письма. Ян Брейгель был главой гильдии живописцев в Антверпене и другом великого П. П. Рубенса. Над захоронением своих родителей в церкви Нотр Дам де Шапель в Брюсселе (где они и венчались) Ян Брейгель установил доску с надписью на латыни, а Рубенс украсил её картиной. Эпитафия гласит:

"Питеру Брейгелю, художнику высочайшего трудолюбия и великолепного мастерства, которое славит сама природа — мать всего сущего, на которое снизу вверх взирают опытнейшие художники, а соперники тщетно подражают. А также Марии Кук — супруге его. Воздвигнул своим прекрасным родителям побуждаемый благочестивыми чувствами Ян Брейгель. А умер он (Питер Брейгель) в 1569 году. Она — в 1578 году".

О творчестве Питера Брейгеля Старшего см. также в "ИиЖ" № 6, 2001