Музыкальная классика как фактор развития духовной культуры
В формировании духовности современной молодежи огромную роль играет, наряду с национальным музыкальным наследием, европейская музыкальная культура. Достигнув наивысшего расцвета в периоды классицизма и романтизма, она стала достоянием не только прошлого, но и настоящего, занимая и сегодня важное место в системе непреходящих общечеловеческих ценностей.
Эстетический идеал классицизма - античное искусство с его мифами, героями, сюжетами, а также гармония, симметрия, рациональность, ясность и строгость формы как принципы эстетической организации – получил адекватное отражение в музыке XVII – XVIII вв. В частности, в операх “Альцеста”, “Тезей”, “Атис”, “Персей”, “Армида” французского композитора Жана Батиста Люли (XVII в.) абсолютизирован целый свод правил: прологи в честь короля, обязательность и строгая последовательность номеров (арий, ансамблей, хоров, оркестровых разделов). Речитативы, написанные в традициях “александрийского стиха”, исполнялись в торжественно-патетической манере, что соответствовало стилистике не только французской оперы, но и французской трагедии. В той же пышной и пафосной манере выполнялись декорации, оформлялись балетные сцены, проходила драматическая игра актеров, включая их жесты, мимику и пластику. Грим и костюмы выдерживались в традициях дворцовой моды, что отвечало требованиям художественного этикета своего времени. В XVIII в., в эпоху французского просвещения, музыкальный классицизм, сохраняя основные черты, обращается к масштабным героическим темам, воспевающим подвиги, бесстрашие, борьбу сильной натуры за нравственные идеалы. Таковы оперы “Орфей”, “Ифигения в Авлиде” Глюка, органично соединившие героические образы и классицистические формы. Классицистические веяния нашли воплощение в симфонических произведениях Гайдна, Моцарта, Бетховена, которые, в свою очередь, обогатили содержание музыкального искусства мотивами реальной жизни, интеллектуальной глубиной и возвышенным драматизмом чувств и эмоций. Творчество Бетховена, впитав и обобщив на высоком художественном уровне предшествующий опыт, открывает первые страницы музыкального романтизма. Монументальность и стройность замысла, великолепное равновесие между частями целого определяют не только формально-структурные, но и этические свойства его музыки, исполненной действенности, героико-трагедийной мощи. Композитора волнует образ нового человека, который является личностью. Он не только борец, но и мыслитель, и созидатель, и созерцатель земной красоты. Прославление реальной жизни в ее сложной и противоречивой многогранности переплетается в музыке Бетховена с идеей величия, целостности и необъятности мироздания. Театральная драматическая патетика и пасторальная идиллия, бурные страсти и отрешенная мечтательность, лирика и народный юмор, картины природы и сцены быта осмысливаются им в философском плане. Не случайно и последовательное тяготение композитора, начиная с ранних его фортепианных сонат, к полифонизации: многоэлементности, выпуклости, рельефности тем, многоплановости фактуры, ярко выраженному голосоведению, к более свободной симметрии в структуре тематизма и т.д.
В произведениях позднего стиля композитор обнаруживает стремление к монументальным контрапунктическим формам (в виде строгой фуги или отдельных фугированных приемов), что является свидетельством его пристрастия к многосложным концепциям. В полном согласии с философским умонастроением автора реализуется его интерес к квартету, который стал выразителем интеллектуальных исканий Бетховена в музыке. В творчестве композитора, в частности в стилистике его инструментальных произведений, есть место народному мелосу, который, в отличие от классицистической традиции, не “растворялся” в универсальных средствах выразительности, а звучал в опосредованном виде, сливаясь с “оборотами речи” европейского сонатно-инструментального письма.
Новым в программных сочинениях Бетховена было не столько обращение к внемузыкальным ассоциациям, сколько литературный, изобразительно-живописный характер этих ассоциаций. Возвышенно-эмоциональный строй новейшей лирической поэзии, конкретные и в то же время опоэтизированные образы сказочно-фантастического эпоса, древних саг, психологического романа раздвинули рамки классицистических канонов и открыли дорогу к новым формам самовыражения.
В XIX в. на арене европейской культуры появилось новое поколение композиторов романтического стиля. Объединяющим началом их поисков стали яркий мелодизм, смысловая образность, стремление к синтезу искусств, что явилось импульсом для развития оперно-балетных жанров, а также программной музыки (симфонической и фортепианной). Романтики отдали предпочтение как высшему источнику познания действительности не разуму, а человеческому чувству, стихийным эмоциональным силам. Не разум двигает мир и историю, а искусство, - настаивали они. Искусство как откровение, как исповедь одинокого художника, вступающего в острый конфликт с окружающей действительностью.
Именно музыку, непосредственно и эмоционально отражающую мир, романтики ставили на самую верхнюю ступень лестницы искусств, в отличие от классицистов, провозгласивших приоритет поэзии. А симфонические и инструментальные жанры они причисляли к высшим её формам. Отсюда развитость оркестровых, инструментальных частей опер и песен, доминирующее над словом или равноправное с ним значение в структуре вокально-сценических и песенных сочинений.
Композиторов привлекают образы сильных, цельных людей – заступников добра и справедливости, которые противопоставляются современному человеку. В одном случае – это бунтари, восставшие против безнравственности и обывательских ценностей. Отвергнутые обществом, с которым потеряна духовная связь, они ищут смерти или скитаются по свету в поисках идеала и ответа на волнующие вопросы человеческого бытия. В другом – это герои средневековья, привлекающего поэтикой рыцарства, легендами, фантастическими превращениями, тайнами старинных замков.
Эмоциональная сила произведений усиливается за счет контраста между ведущими линиями: природой, которая живет по своим законам, и человеком, сознание которого раздвоено противоречиями, сомнениями, сожалениями о несостоявшихся надеждах и судьбах; прошлым и настоящим, реальным и воображаемым. Тоска о былом величии народа, развенчанные мечты и стремления, предчувствие неминуемых трагических развязок – таковы наиболее распространенные мотивы творчества представителей романтического стиля XIX в., обобщающие авторскую мысль.
Примечательные особенности опер “Вольный стрелок”, “Эврианта” Вебера, “Пуритане” Беллини, “Вильгельм Телль” Россини, “Гугеноты”, “Пророк”, “Роберт-дьявол” Мейербера, “Тангейзер”, “Лоэнгрин”, “Кольцо Нибелунга”, “Тристан и Изольда” Вагнера, “Ромео и Джульетта” Гуно, “Набукко”, “Атилла”, “Жанна Д’Арк”, “Риголетто”, “Травиата” Верди - обращение к национальной истории, народным преданиям, библейским и мифологическим сюжетам, а также к душевному миру простого человека. В основе целого ряда оперных либретто - известные литературные источники: драмы Шиллера, Шекспира, Гюго, Дюма-сына и других авторов. Об интересе романтиков к экзотическим странам говорят оперы “Лакме” Делиба, “Искатели жемчуга” Бизе, балеты “Коппелия” Делиба, “Жизель”, “Дева Дуная” Адана.
Наиболее концентрированное выражение романтические тенденции нашли в симфонической музыке. Свободная от атрибутики сценического искусства (декораций, костюмов, актерско-драматической игры, пения, пластики) она располагала неисчерпаемыми звуковыми, темпо-динамическими, ладо-тональными, вариантно-вариационными возможностями для полнокровной передачи разнообразных явлений, сложных чувств и ассоциаций.
В таких программных симфониях Берлиоза, как “Фантастическая”, “Гарольд в Италии”, “Ромео и Джульетта”, воплощены переживания автора в связи с личной драмой или в связи с соприкосновением с шедеврами искусства. Например, главной темой “Фантастической” симфонии является тема отвергнутой любви и одиночества, а главным средством выразительности – богатый интонационный и мелодический рисунок. Глубина откровения, яркая эмоциональная палитра присущи симфониям “Ромео и Джульетта” по трагедии Шекспира, а также “Гарольд в Италии”, для которой характерно использование народной музыки. Программностью отличаются и “Шотландская симфония” Мендельсона, “Фауст-симфония”, симфонические поэмы “Венгрия”, “Тассо”, “Прометей” Листа, созданные на основе исторических или художественных впечатлений. Поэтическими настроениями проникнуты фортепианные пьесы “Альбом путешественника” Листа, “Бабочки”, “Детские сцены”, циклы “Карнавал” Шумана, “Зимний путь” Шуберта.
Образцами того, как композиторы преломляют в своих сочинениях народные мелодии с их неподдельными ритмами, темпераментом, идейно-смысловой нагрузкой, служат “Мазурки”, “Полонезы”, “Баллады”, “Прелюдии”, “Фантазии” Шопена, отражающие авторское восприятие живой природы, обычаев, культуры родного края. Национальным мелодизмом насыщены “Венгерские рапсодии”, “Ракоци-марш” Листа, циклы “Прекрасная мельничиха”, “Зимний путь” Шуберта, “Польки” Сметаны, “Славянские танцы” Дворжака. В песенном творчестве композиторы-романтики нередко обращаются к стихам Гёте, Гейне, Шамиссо и других известных поэтов, стремясь к синтезу слова и музыки.
В отличие от музыки классицистов – жизнерадостной, светлой и оптимистичной по духу, четко выстроенной и завершенной по композиции – музыка романтиков трепетно-возвышенна, исповедально-личностна и глубоко индивидуальна и неповторима в формах и средствах разрешения. Композиторы раскрыли необычайно тонкий, ранимый, но в то же время щедрый на откровение, сопереживание, любовь и созидание мир человеческой души, бросив вызов духовной нищете и цинизму. В чувстве великого сострадания к Человеку – гражданский и нравственный пафос творчества романтиков.
На традициях европейской музыкальной классики выросли последующие поколения музыкантов – представителей разных стран и культур. Композиторы Узбекистана работают и в академическом, и в традиционном, и в современном ключе. Соединив в своих исканиях разнообразные веяния, они обнаруживают тяготение к европейской технике. Молодое поколение предпочитает новые жанрово-стилевые формы, рожденные в результате слияния различных концепций, выражая при этом более свободное отношение к музыкальным реалиям. Наиболее плодотворны и перспективны в своих устремлениях те композиторы, которые реализуют современную мысль о многомерности процесса, полистилистике средств выражения, где музыкальной классике отводится особое место. И в этом плане заслуживает внимания творчество М. Махмудова, Ф. Янов-Яновского, Н. Гиясова, Т. Курбанова, Н. Нарходжаева, Н. Закирова, А. Мансурова. Б. Лутфуллаева и целого ряда молодых композиторов республики.
Композиторы Китая Сен Син Хай, Ван Тен Чун, Ван Ли Сэн, Хэ Лу Тин, Ли Ин Хай и другие прошли сложный путь профессионального становления по пути освоения европейского музыкального письма, видового, жанрового, стилевого многообразия музыкальной классики. В своих произведениях они по-новому осмысливают многовековые национальные музыкальные традиции, привлекая для этого широкий арсенал художественно-выразительных средств, ведущих к классическим истокам. В сочинениях “Река Хон Хэ” композитора Сен Син Хай, “Схай Юн Чуэй Юэ” (“Облако догоняет луну”) Ван Тен Чуна, “Лан Хуа Хуа” (“Синие цветы”) Ван Ли Сэна, “Ми Тон Туан Ди” (“Звуки свирели”) Хэ Лу Тина, “Сиян Сё Ку” (“Ритмы музыки”) Ли Ин Хай слышится дыхание живой природы, симфонии ритмов и звуков. Это романтическое созерцание красоты, волнение человеческого сердца, переданные в исповедальной манере. Это, наконец, музыка души, созвучная поэтике классического искусства, что говорит о неразрывности духовных связей между прошлым и настоящим, о непреходящем и общечеловеческом значении подлинных духовных ценностей.
Джоу Мин (Китай)
http://www.sanat.orexca.com/rus/archive/2-05/musical_classics.shtml