Священномученик Григо́рий Армянский, просветитель Великой Армении, епископ

Святой Григорий, просветитель Великой Армении[1], происходил от знатных и благородных, но пребывавших во тьме неверия родителей. Отец его по имени Анак из племени парфян[2] был родственником персидского царя Артабана и брата его, армянского царя Курсара. В Армению Анак переселился при следующих обстоятельствах. Когда Персидское царство подпало под власть парфян и персидским царем сделался парфянин Артабан, персы тяготились тем, что они находятся под иноземным владычеством. В это время у персов одним из знатнейших вельмож был Артасир, который, согласившись предварительно со своими друзьями и единомышленниками, возбудил восстание против царя Артабана, убил его, а сам воцарился на престоле персидских царей. Когда армянский царь Курсар услыхал об убиении своего брата Артабана, то глубоко скорбел о нем и, собрав всё армянское войско, пошел войною на персов, мстя за пролитие братней крови. В течение десяти лет Персия подвергалась нападению армян и испытывала от них великий вред. Находясь в большой печали и недоумении, Артасир советовался со своими вельможами о том, как отразить нападение врагов и поклялся сделать соправителем себе того, кто убьет Курсара. На бывшем у царя совещании присутствовал и отец Григория Анак, который дал обещание победить Курсара без войны и посредством некоего хитрого замысла убить его. На это Артасир сказал ему: — Если ты приведешь в исполнение свое обещание, то я возложу на твою голову царский венец, и ты будешь правителем вместе со мною, царство же Парфянское останется за тобой и твоим родом. Так условившись и подтвердивши между собою условия, они разошлись. Для исполнения задуманного дела Анак на помощь себе пригласил брата. Они отправились из Персии со всем имуществом, женами и детьми, и под предлогом, будто они изгнанники, избежавшие Артасирова гнева, пришли в Армению к царю Армянскому, как к своему родственнику. Тот их радушно принял и, дав им разрешение поселиться на его земле, сделал их ближними своими советниками. Он доверил все свои планы и даже себя самого Анаку, которого и назначил первосоветником в своем царском совете. Анак же льстиво закрался в царское сердце, замышляя в собственном своем сердце, как бы убить царя, и изыскивал удобный к тому случай. Как-то раз, когда царю случилось быть на горе Араратской, Анак и его брат выразили желание, чтобы царь поговорил с ними наедине. — Мы имеем, — говорили братья, — высказать тебе тайно некий благопотребный и полезный совет. И вот они вошли к царю, когда он был один, нанесли ему мечом смертельный удар, затем, вышедши, сели на заранее приготовленных лошадей и умчались, желая направиться в Персию. По прошествии непродолжительного времени в царские покои вошли постельники и нашли там на полу царя чуть живым и плавающим в крови. Постельники были поражены великим страхом и о всем происшедшем и виденном ими сообщили всем воеводам и вельможам. Те поспешили по следам убийц, настигли их при одной реке, убили и утопили в воде. Израненный же царь Курсар, умирая, приказал умертвить все семейство Анака и его брата с их женами и детьми, что и было приведено в исполнение. В то время, как истреблялся род Анака, один из родственников его успел похитить двух, находившихся еще в пеленках сыновей Анаковых — святого Григория и брата его и, скрыв у себя, воспитывал их. Между тем в Армении случился большой мятеж; услыхав об этом, Персидский царь Артасир пришел со своим войском в Армению, покорил Армянское царство и подчинил его своей власти. После же царя Армянского Курсара остался малолетний ребенок по имени Тиридат, которого Артасир пощадил и отослал в Римскую страну, где он, придя в возраст и сделавшись весьма сильным, стал воином. А спасшиеся от убиения малолетние сыновья Анака были взяты один в Персию, а другой, названный Григорием (о котором и предлежит речь), был отправлен в Римскую империю. Придя в возраст, проживал он в Кесарии Каппадокийской, научился здесь вере в Господа нашего Иисуса Христа и пребывал добрым и верным рабом Господним. Он вступил там в супружество и родил двух сыновей, Орфана и Аростана, которых со дня рождения посвятил на служение Господу. По достижении зрелого возраста Орфан удостоился пресвитерского сана, а Аростан стал пустынножителем. Вскоре после рождения двух названных сыновей умерла жена Григория, и с сего времени блаженный Григорий стал еще усерднее служить Богу, ходя непорочно во всех заповедях и наставлениях Господних. В то время Тиридат, находясь на службе в Римском войске, получил некоторую почетную должность, так как происходил из царского рода. Услыхав о Тиридате, святой Григорий пришел к нему, как бы совершенно не зная того, что отец его Анак убил Курсара — отца Тиридата. Храня тайну об убийстве Курсара, он стал верным слугой Тиридата, искупая и возмещая своей верной службой сыну Курсара грех своего отца. Видя усердную службу Григория, Тиридат возлюбил его; но потом, когда узнал о том, что Григорий — христианин, разгневался на него и поносил его. Григорий же, пренебрегая несправедливым гневом своего господина, продолжал сохранять непорочную веру во Христа Бога. В те дни случилось нашествие готов[3] на принадлежавшие римлянам страны, и тогдашнему римскому царю было необходимо отправиться на войну против готов. Когда римское и готское войска сошлись близко и стали одно против другого, готский князь стал вызывать римского царя на единоборство. Последний, побоявшись выходить сам на вызов готского князя, стал искать вместо себя такого воина, который смог бы вступить в борьбу с готским князем; такого воина царь нашел в лице храброго Тиридата, которого он облек в царское вооружение и, выдав за царя, выставил против готского князя. Вступив с последним в единоборство, Тиридат без меча поборол его, захватил живым и привел к римскому царю. Этим самым одержана была победа и над всем готским войском. За сей подвиг римский царь возвел Тиридата на престол отца его, сделал его царем Армении и заключил для него мир между армянами и персами. С ним вместе, как верный его слуга, удалился в Армению и блаженный Григорий. Когда царь Тиридат приносил жертвы идолам и больше других богине Артемиде, к которой имел наибольшее усердие, он часто и усердно просил Григория, чтобы последний вместе с ним принес жертву идолам. Григорий отказывался и исповедовал, что ни на небе, ни на земле нет Бога кроме Христа. Услыхав эти слова, Тиридат приказал тяжко мучить Григория. Прежде всего ему вложили между зубами кусок дерева, насильственно широко раскрывая уста, так чтобы они не могли сомкнуться для произнесения слова. Затем, привязавши к его шее большой кусок каменной соли (в Армении такие камни выкапываются из земли), повесили его вниз головой. Святой терпеливо висел в таком положении в течение семи дней; на восьмой день повешенного стали беспощадно бить сверху палками, а затем в течение других семи дней морили его, висящего вниз головою, дымом от навоза, зажженного под ним. Он же, вися, прославлял имя Иисуса Христа и, после того как из уст его было вынуто дерево, поучал стоявший и смотревший на его мучения народ веровать в Единого истинного Бога. Видя, что святой пребывал непоколебимо в вере и мужественно переносил страдания, ему стиснули досками ноги, стянули их крепко веревками и в пятки и подошвы набили железных гвоздей, приказывая при этом ходить. Так он ходил, воспевая псалом: «За словеса устен Твоих аз сохраних пути жестоки» (Пс. 16:4)[4]. И еще: «Ходящии хождаху и плакахуся, метающие семена своя: грядуще же приидут радостию, вземлюще рукояти своя» (Пс. 125:6)[5]. Мучитель же приказывал особыми орудиями сгибать голову святого, потом, насыпав в ноздри соли с серою и налив уксуса, завязать голову в мешок, наполненный сажею и пеплом. В таком положении святой пробыл шесть дней. Потом его вновь повесили вниз головой и насильно вливали ему в уста множество воды, насмехаясь при этом над святым: ибо в тех, которые были исполнены всякой бесстыдной нечистоты, не было никакого стыда. После таких мучений царь опять стал соблазнять страдальца лукавыми словами к идолопоклонству; когда же святой не склонился на обещания, мучители снова повесили его и строгали его ребра железными когтями. Так изъязвив все тело святого, волочили его обнаженным по земле, покрытой острыми железными гвоздями. Мученик претерпел все сии страдания и наконец был брошен в темницу, но там силою Христовой остался невредим. На другой день святой Григорий был выведен из темницы и с веселым лицом предстал пред царем, не имея ни одной раны на теле. Видя все это, царь удивился, но еще питая надежду, что Григорий исполнит его волю, стал мирно разговаривать с ним, чтобы тем обратить его к злочестию своему. Когда же святой Григорий не повиновался льстивым речам, царь приказал обуть его в железные сапоги и, забивши в колодки, стеречь его до трех дней. По истечении же трех дней он позвал святого к себе и сказал ему: — Ты напрасно уповаешь на твоего Бога, потому что не имеешь от Него никакой помощи. Григорий отвечал: — Безумный царь, ты сам готовишь себе мучения, я же, уповая на моего Бога, не изнемогу. Я не буду щадить ради Него и моей плоти, потому что поскольку истлевает человек внешний, постольку же обновляется внутренний человек. После этого мучитель приказал растопить в котле олово и облить им святого по всему телу, но тот, претерпевая всё сие, непрестанно исповедовал Христа. В то время как Тиридат измышлял, как бы победить непреклонное сердце Григория, кто-то из толпы сказал ему: — Не умерщвляй, царь, сего человека: это сын Анака, который убил твоего отца и предал Армянское царство в плен персам. Услыхав сии слова, царь воспылал большею ненавистью за кровь отца своего и приказал связать Григория по рукам и ногам и бросить его в городе Артаксате в глубокий ров. Сей ров был страшен всякому даже при одной мысли о нем. Выкопанный для осужденных на казнь лютою смертью, он был наполнен болотною тиною, змеями, скорпионами и различного рода ядовитыми гадами. Брошенный в этот ров, святой Григорий пробыл там четырнадцать лет, оставаясь невредим от гадов. По Божественному промышлению о нем одна вдова бросала ему каждый день ломоть хлеба, которым он и поддерживал свою жизнь. Думая, что Григорий давно уже погиб, Тиридат перестал даже вспоминать о нем. После сего царь воевал с персами, покорил их страны до самой Сирии и возвратился домой с блестящей победой и славой. В те времена император Римский Диоклитиан разослал по своему государству гонцов искать себе в жены самую красивую изо всех девицу. Такая и была найдена в лице христианки Рипсимии, которая, обручивши свое девство Христу, проживала в посте и молитвах в девичьем монастыре под наблюдением игумении Гаиании. Послы приказали написать изображение Рипсимии, которое и отослали царю. Изображение Рипсимии чрезвычайно понравилось по своей красоте царю: воспламененный ею, он послал ей предложение сделаться его женою. Получив предложение, Рипсимия воззвала в сердце своем ко Христу: — Жених мой, Христос! Я не отступлю от Тебя и не положу хулы на мое святое девство. Она посоветовалась с сестрами монастыря и со своей игуменией Гаианией и, собравшись, она и все сестры убежали тайно из монастыря. После несказанных лишений во время пути, претерпевая голод и бесчисленные трудности, они пришли в Армению и поселились близ города Арарата[6]. Здесь стали они жить в виноградниках, причем наиболее сильные из них ходили на работу в город, где и добывали себе и прочим сестрам средства для необходимого пропитания. Всех дев, согласившихся так страдать и претерпевать в странствиях лишения и скорби из-за сохранения чистоты девства, было тридцать семь. Получив уведомление, что Рипсимия с прочими сестрами монастыря убежала в Армению, Диоклитиан послал к армянскому царю Тиридату, с которым состоял в большой дружбе, такое извещение: — Некоторые из христиан обольстили Рипсимию, которую я желал сделать своею женой, и вот она предпочитает скитаться со стыдом по чужим странам, нежели быть мне женою. Найди же ее и отошли к нам или, если пожелаешь, возьми ее в жены себе. Тогда Тиридат отдал приказ повсюду искать Рипсимию и, узнав, где она находится, велел, чтобы предупредить ее бегство, поставить вокруг ее местопребывания стражу. Получив известие от лиц, видевших Рипсимию, что последняя — удивительной красоты, он разгорелся пламенным желанием овладеть ею и послал к ней все приличествующие царскому сану украшения, чтобы, наряженная в них, она была приведена к нему. По совету игумении Гаиании, под руководством которой она воспитывалась от юности, Рипсимия отвергла все присланные Тиридатом украшения и не пожелала идти к нему. Сама же игумения Гаиания говорила посланным от царя: — Все сии девицы уже обручены Небесному Царю и невозможно, чтобы какая-нибудь из них вступила в брак земной. После этих слов внезапно ударил оглушительный гром и был слышен небесный голос, говоривший девам: — Дерзайте и не бойтесь, потому что Я с вами. Посланные воины так устрашились ударов сего грома, что пали ниц на землю, а некоторые, попадав с лошадей, умерли, истоптанные ногами их. Посланные ни с чем возвратились к царю в страшном ужасе и пересказали ему всё бывшее. Исполнившись яростного гнева, царь послал тогда одного из князей с большим воинским отрядом, чтобы изрубить мечами всех дев, а Рипсимию привести насильственно. Когда воины с обнаженными мечами напали на дев, Рипсимия сказала князю: — Не губите сих дев, меня же ведите к вашему царю. И взяли ее воины и повели, не причинив никакого зла прочим девственницам, которые по удалении воинов скрылись. Во время пути Рипсимия призывала на помощь своего Жениха-Христа и вопияла к нему: «Избави от оружия душу мою и из руки песии единородную мою» (Пс. 21:21)[7]. Когда Рипсимия была введена в царскую опочивальню, она возвела горе свои телесные и душевные очи и усердно со слезами молилась Богу, чтобы Он всесильною Своею рукою сохранил неврежденным ее девство. При этом она вспоминала чудесную и милостивую Его помощь, которую Он древле являл находившимся в бедствиях людям: как Он спас израильтян от руки фараоновой и от потопления (см. Исх. гл. 14–15), сохранил невредимым Иону во чреве китовом (см. Ион., гл. 1), трех отроков соблюл в печи от огня (см. Дан., гл. 3) и избавил от прелюбодейных старцев блаженную Сусанну (см. Дан., гл. 13), — и молила она Бога, чтобы и самой ей быть спасенной таким же образом от Тиридатова насилия. В это время вошел к Рипсимии царь и, увидев необыкновенную ее красоту, сильно воспламенился ею. Движимый лукавым духом и телесною похотью, он подступил к ней и, обнимая ее, пытался сделать над нею насилие; она же, укрепляемая силою Христовою, твердо сопротивлялась ему. Царь долго боролся с нею, но не мог причинить ей никакого вреда. Ибо сия святая дева с помощью Бога оказалась более сильною, чем славный и сильный воин Тиридат. И вот тот, который некогда победил без меча готского князя и поразил персов, теперь был не в силах одолеть Христову деву, потому что ей, как некогда первомученице Фекле, телесная сила подавалась свыше. Ничего не достигнув, царь вышел из опочивальни и повелел послать за Гаианией, зная, что она была наставницею Рипсимии. Ее скоро нашли и привели к царю, который стал просить Гаианию убедить Рипсимию исполнить его волю. Гаиания же, придя к ней, стала говорить ей на латинском языке, чтобы ее слов не могли понять находившиеся там армяне. Она говорила Рипсимии совсем не то, что было угодно царю, но то, что было полезно для ее девической чистоты. Она прилежно учила Рипсимию и наставляла, чтобы та до конца соблюдала обрученное Христу свое девство, чтобы помнила о любви Жениха своего и об уготованном ее девству венце; чтобы боялась Страшного суда и геенны, которая пожрет не хранящего своего обета. — Лучше для тебя, Христова дева, — говорила Гаиания, — здесь умереть временно, нежели там вечно. Разве ты не знаешь того, что говорит в Евангелии Прекраснейший твой Жених Иисус Христос: «Не убойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити» (Мф. 10:28). Никогда не соглашайся сотворить греха, даже если нечестивый царь решится убить тебя. Это будет пред чистым и нетленным твоим Обручником самой лучшей похвалой твоему девству. Некоторые из присутствовавших там, знавшие латинский язык, поняли, что говорила Гаиания Рипсимии и рассказали о том другим царским слугам. Услыхавши сие, последние стали бить Гаианию камнем по устам так, что выбили ей зубы, настаивая, чтобы она говорила то, что повелевает царь. Когда же Гаиания не прекращала поучать Рипсимию страху Господню, ее увели оттуда. Много потрудившись в борьбе с Рипсимией и увидев, что от нее ничего нельзя добиться, царь начал как бесноватый трястись и кататься по земле. Между тем Рипсимия с наступлением ночи убежала никем не замеченная за город. Встретивши подвизавшихся вместе с нею сестер, она рассказала им о своей победе над врагом и о том, что она осталась неоскверненною. Услышав сие, все восхвалили и возблагодарили Бога, не предавшего на позор Своей невесты; и всю ту ночь воспевали они, молясь своему Жениху Христу. На утро нечестивые схватили Рипсимию и предали ее мучительной смерти. Прежде всего ей вырезали язык, потом, обнаживши ее, привязали за руки и за ноги к четырем столбам и опаляли ее свечами. После этого острым камнем распороли ее чрево, так что выпали все внутренности. Наконец выкололи ей глаза и рассекли все тело на части. Так, путем горькой смерти, отошла святая дева к своему сладкому Жениху — Христу[8]. После этого схватили и остальных девиц, сестер и спостниц святой Рипсимии, числом тридцати трёх, и умертвили их мечами, а тела их бросили на съедение зверям. Игумения же Гаиания с двумя другими находившимися при ней девами была умерщвлена самою жестокою смертью. Прежде всего, просверливши им ноги, повесили их вниз головою и с живых содрали кожу; потом, прорезавши им сзади шеи, вытащили и вырезали языки их; затем рассекли острым камнем чрево их, вытащили оттуда внутренности и отрубили мученицам головы. Так они отошли к своему Обручнику Христу. Тиридат же, будучи как безумный, лишь на шестой день после смерти сих дев пришел в себя и отправился на охоту. По чудесному и дивному Божественному смотрению, во время этого пути его поразила столь жестокая казнь, что в состоянии беснования потерял он не только ум, но даже самое подобие человеческое, сделавшись по своему виду как бы диким вепрем, как некогда Навуходоносор, царь Вавилонский (см. Дан. 4:30). И не только сам царь, но и все военачальники, солдаты и вообще те, которые одобряли мучения святых дев, стали бесноватыми и бегали по полям и дубравам, растерзывая на себе одежды и пожирая свое собственное тело. Так Божественный гнев не замедлил наказать их за неповинную кровь, и ни от кого им не было помощи: ибо кто может устоять пред гневом Божиим? Но милосердный Бог, «иже не до конца гневается, ниже вовек враждует» (Пс. 102:9), часто карает людей для собственной их пользы, чтобы исправить человеческое сердце к лучшему. И Господь по милосердию Своему помиловал их следующим образом: сестре царской Кусародукте явился во сне в великой славе некий страшный муж и сказал ей: — Тиридат не исцелеет, если Григорий не будет выведен изо рва. Проснувшись, Кусародукта рассказала своим приближенным видение, и всем этот сон представился странным, ибо кто мог ожидать, чтобы Григорий, брошенный в болото, полное всяких гадов, остался живым после четырнадцати тяжких лет, проведенных там! Однако же подошли ко рву и громко воззвали, говоря: — Григорий, жив ли ты? И Григорий ответил: — Благодатию Бога моего я жив. И он, бледный и обросший волосами и ногтями, исхудавший и почерневший от болотной тины и крайних лишений, был выведен изо рва. Святого омыли, одели в новые одежды и, подкрепивши пищей, повели к царю, имевшему вид вепря. Все вышли к святому Григорию с великим почтением, кланялись, припадали к его ногам и молили его, чтобы он упросил своего Бога об исцелении царя, военачальников и всего его войска. Блаженный Григорий прежде всего расспросил их о телах убиенных святых дев, так как они лежали не погребенными в течение десяти дней. Затем он собрал разбросанные тела святых дев и, оплакивая бесчеловечную лютость нечестивых мучителей, достойным образом похоронил их. После сего он начал поучать мучителей, чтобы они отвратились от идолов и уверовали во Единого Бога и Сына Его Иисуса Христа, надеясь на Его милость и благодать. Святой Григорий возвестил им, что Господь Бог сохранил его живым во рве, где часто посещал его ангел Божий, чтобы он имел возможность привести их от тьмы идолопоклонства к свету благочестия; так святой наставлял их вере во Христа, возлагая на них покаяние. Увидев их смирение, святой повелел им устроить большую церковь, что они и исполнили в непродолжительное время. В эту церковь Григорий внес с большим почетом тела блаженных мучениц, поставил в ней святой крест и повелел народу собираться там и молиться. Затем он привел царя Тиридата к телам святых дев, которых тот погубил, чтобы он просил их молитв пред Господом Иисусом Христом. И лишь только царь исполнил сие, как ему был возвращен человеческий образ, а от бесновавшихся воевод и воинов были отогнаны лукавые духи. Вскоре вся Армения обратилась ко Христу, народ разрушал идольские капища и вместо них сооружал церкви Богу. Царь же пред всеми открыто исповедовал свои грехи и свою жестокость, возвещая казнь Божию и благодать, на нем явленные. После этого он сделался руководителем и начинателем всякого доброго дела. Он отослал святого Григория в Кесарию Каппадокийскую к архиепископу Леонтию для того, чтобы тот рукоположил его во епископа. Возвращаясь из Кесарии после рукоположения, святой Григорий захватил с собою оттуда многих пресвитеров, которых почел наиболее достойными. Он крестил царя, воевод, все войско и весь остальной народ, начиная с царедворцев и кончая самым последним поселянином. Таким образом святой Григорий привел к исповеданию истинного Бога бесчисленное множество народа, созидая храмы Божии и принося в оных бескровную жертву. Переходя из города в город, он рукополагал священников, устраивал школы и ставил в них учителей — словом делал всё, что относилось к пользе и потребностям церковным и было необходимо для служения Богу; царь же раздавал церквам богатые имения. Святой Григорий обратил ко Христу не только армян, но и жителей других стран: персов, ассирийцев и мидян. Он устроил множество монастырей, в которых с успехом процветало дело евангельской проповеди. Так все благоустроив, св. Григорий удалился в пустыню, где, угождая Богу, и окончил свою земную жизнь[9]. Царь же Тиридат жил в таких подвигах добродетели и воздержания, что равен был в этом с иноками. Вместо св. Григория в Армению был взят сын его Аростан — муж, отличавшийся высокою добродетелью. С юности проводил он иноческую жизнь и в Каппадокии был рукоположен во священника для устроения в Армении церквей Божиих. Царь посылал его на Вселенский Собор в Никее, собранный для обличения арианской ереси, где он присутствовал в числе трехсот восемнадцати святых отцов. Так уверовала Армения во Христа и служила Богу в течение долгого времени, процветая всеми добродетелями и смиренно о Христе Иисусе, Господе нашем, восхваляя Бога, Которому слава ныне и присно и во веки веков. Аминь. Кондак, глас 2: Благославнаго и священноначальника вси, яко страдальца истины, днесь вернии в песнех и песнопениих восхвалим, бодраго пастыря и учителя Григория, всемирнаго светильника и поборника: Христу бо молится, еже спастися нам. Святитель Димитрий Ростовский [1] Армения — горная страна между рекою Курою и верховьями рек Тигра и Евфрата — была населена армянами, названными так по царю Араму и управлялась царями из своего племени от II в. до Р. Х. до V в по Р. Х. Она называлась Великою Армениею в противоположность Малой Армении — области между верховьями рек Евфрата и Галаса, которая входила в состав царства Митридата Понтийского, а с 70 года по Р. Х. — в состав Римской империи. Страна эта была второю колыбелью человеческого рода, ибо ковчег Ноя остановился на горе Арарате (Быт.8:4), лежащей в Великой Армении. Существующие доселе названия местностей подтверждают библейский рассказ об обстоятельствах жизни патриарха Ноя после потопа, напр.: Эривал («явление») — место, где Ной впервые увидал землю; Акорри — «насаждение виноградной лозы» (на горе Арарате), где Ной впервые насадил виноградную лозу; Аррнойтон — «при ногах Ноя», то есть место погребения Ноя и др. Страна эта находилась большею частью в подчинении у других народов (ассирийцев, вавилонян, мидян, персов, македонян, византийцев, турок). Начало христианства в Армении относится, по преданию, ко времени земной жизни Иисуса Христа и апостолов Фаддея, Варфоломея, Симона Кананита и Иуды Леввея. Несомненные следы христианства здесь можно находить уже во II в., а в IV в. страна сделалась вполне христианской и была первым христианским государством. Григорий Просветитель и был первым апостолом Армении (родился около 257 г., поставлен епископом в 302 г.). [2] Парфяне жили в Парфии, — стране, занимавшей в древности приблизительно область нынешней иранской провинции Хорасана. Население первоначально подчинено было персам, но с 156 г. до Р. Х. по 299 г. по Р. Х. жило независимо, образовав самостоятельное царство, после чего вновь было покорено персами. [3] Готы — германское племя, которое первоначально жило к юго-востоку от Балтийского моря. В эпоху великого переселения народов (V в.) племя это разделялось на восточных готов — остготов, царство которых находилось (в IV в.) в нынешней южной России и простиралось на восток до реки Дона, и западных готов — вестготов, живших по соседству с восточными. [4] Смысл стиха, в котором Псалмопевец просит Господа об утверждении его в вере и направлении его мыслей и деятельности к Богу, а не к житейским делам, дабы устами своими славословить только Господа, в данном случае как нельзя более применим к обстоятельствам жизни св. Григория. [5] По толкованию свт. Иоанна Златоуста, это место псалма относится к иудеям, уведенным в Вавилонский плен. «Как сеющие после трудов пользуются плодами, так и вы, — говорит пророк, — когда отошли в плен, были подобны сеющим, испытывали различные лишения и проливали слезы. Что дождь для семян, то слезы для страждущих. Но вот, говорит, за эти труды получили воздаяние». В применении к святому Григорию это место псалма надо понимать так: святой, тяжко страдая от мук, утешал себя надеждою на будущее мздовоздаяние от Господа. [6] Вероятно, здесь должно разуметь современный Аккори — место, славившееся своими виноградниками и разрушенное землетрясением в 1840 г. [7] По толкованию святого Афанасия, оружием и рукою псов изображает Господь злобу и безумие иудеев. «Единородную» — то есть одинокую, оставленную всеми душу. Молясь такими словами, святая Рипсимия просила Господа об избавлении ее от поругания со стороны царя Тиридата. [8] Описываемое здесь событие относится к началу IV в. [9] Кончина святого Григория относится к 335 году.

https://pravoslavie.ru/86690.html